Антоша (Из цикла однокурсники)

    С Антоном мы познакомились ещё абитуриентами на вступительных экзаменах. Он стоял в коридоре, дожидаясь своей очереди на устную математику. Антон болтался с другим моим будущим однокурсником Володей Барановым,а тот был с большим зонтом. Подробностей нашего тогдашнего общения я уже не помню. Но в последний день Августа мы встретились снова, чтобы получить студенческие билеты. Помнится мне всё до последнего момент не верилось, что меня приняли. Всё казалось, что вот сейчас придут, раздадут всем удостоверения, а мне скажут:  "А на тебя ничего нет!". Глупо, конечно, но вот было так.

      Изначально нас в группе училось восемь ребят и все с разными именами. Ну надо же! Девчонок оказалось соответственно семнадцать: группы укомплектовывались по двадцать пять человек. И вот двое из этих восьми - мы с Антоном.  Он тогда ещё был по существу школьником, ещё не осознавшим, что перешёл в другую жизнь. Возвратившись с перемены я иногда обнаруживал в своей длинной толстой клеёнчатой тетради для лекций двойку написанную карандашом.  При этом Антоша не сознавался в содеянном и хихикал как мои школьные сёстры Червинские после того как цепляли кому-то на спину бумажку "Палка - говномешалка".

       Мы с ним были в то время не только одного роста, но и одинаковой комплекции. Однако Антон всё время сутулился, а потому, я его часто подкалывал: "С твоим ростом, что стоять ,что сидеть!" . Отец Антоши возглавлял НИИ и был известным в своей области профессором, а мать - кандидат наук. Однако родители состояли в разводе и он жил на Павелецкой (местом этим он ,несмотря на близость к вокзалу, почему-то очень гордился) с матерью и умирающей бабкой. Домой к себе пока бабка не умерла никогда не приглашал. И наверное правильно. Иногда чуть выпив Антон утверждал, что является прямым потомком княгини Шаховской. Однако в его внешности проглядывалось что-то еврейское. Впрочем, одно другому не мешает.

       Была в нём всегда некоторая надменность, хотя конкретно меня это и не касалось.  Приезжих студентов он называл "лимитой", а москвичей, живущих на окраине Москвы - "периферией".

       Помнится, нам долго не давали первую стипендию. Несмотря на то,что все мы кроме общежитских жили ещё полушкольной жизнью, становилось как-то обидно: все никак не начиналась по настоящему взрослая независимая жизнь.  Наконец через три только месяца, отстояв очередь в окошко, предъявив студенческий и расписавшись мы стали обладателями ста сорока одного рубля. Средняя зарплата грязными тогда была сто двадцать. Не помню как уж это получилось, но почему-то никто кроме нас отмечать первую стипендию не пошёл. И мы сидели двое в близлежащем ресторане-подвальчике под ярким названием "Шашлычная".  Честно сказать там не было ни вкусно, ни дёшево. И из спиртного только портвейн, которым я обпился в школьные годы.  А из съестного всякие там люля-кебаб ("люльки"), да жёсткие шашлыки с невкусной картошкой. Но посидели душевно, хотя и не напились. Разговаривать нам правда было толком не о чем (общих тем не было), но можно было говорить обо всём на свете.

     Вышли, когда уже стемнело и Антоша предложил пройтись пешком. Я эту идею поддержал и мы двинулись куда-то в ту сторону, которую он знал. Через какое-то время понадобился туалет, которого ,естественно, нигде не было. Разошлись по разным углам, я нашёл какой-то гранитный камень и спрятался сзади. Когда потом обошёл его спереди, то обнаружил, что это то место, где сама Каплан стреляла в Ленина.
                                                                                       

                               

      До первой сессии как-то было не до конца понятно кто и на что способен, хотя несколько человек, включая меня держали лидерство на практических занятиях. До сих пор помню, что нашим первым экзаменом была "Общая Химия".  Антон периодически мне звонил и сравнивался сколько каждый из нас просмотрел вопросов. Получалось, что он явно меня опережал.  Однако, когда мы пошли сдаваться , я получил пять, а он три.  Потом Антон всегда учился на круглые тройки. Все годы аж до четвёртого курса. Но там он как-то вдруг расслабился и схватил три двойки подряд. Тогда я впервые увидел его несколько напуганным.

      Была однако какая-то странная история на третьем курсе, когда перед экзаменом по ТерМеху (один из самых сложных предметов в нашем ВУЗе) он вдруг пришёл и стал рассказывать, что ему приснилось ,что он вытянет билет под определённым номером.  Потом он почему-то именно его и вытянул, получив впервые "хорошо". Странно всё это как-то. Однако, зачем ему про весь этот сон было вообще рассказывать?

     Единственный раз, когда он -таки расстроился из-за тройки был экзамен по Научному Коммунизму: он оказался единственным из группы, кто получил оценку ниже четырёх. Видимо Антоша почувствовал себя каким-то ущербным. Впрочем он недолго расстраивался: характер у него всегда был лёгким.

     Долгое время я думал, что он ужасный лодырь. Но потом понял, что технические как и прочие науки - это просто не его.

                                                                     

(Продолжение следует)