О тёте Ире - двоюродной сестре отца я знал немного. То есть я вообще её не встречал до лета 1990 года. Однако слышал, что она работала переводчиком на выставках. А ещё преподавала в каком-то институте. Про эту её работу родители мне пересказывали, что на первом же занятии она всегда говорила: "Пожалуйста, запишите моё имя - отчество, чтобы потом не описывать на кафедре "такая пожилая, такая толстая" !". Потом тётя Ира эмигрировала. Это всё что я о ней в детстве знал.
Уже не помню как папа узнал, что она прилетает в Москву в 90-м году. Как-то через родственников. Но с её приездом я чётко понял: я из СССР уеду. На самом деле я всё равно должен был куда-то уехать: жить в Москве мне было негде. Выбор стоял примерно между Калугой и чем-то ещё. В Калугу ехать не хотелось: я был для этого слишком молод (Сейчас бы ,наверное, уже выбрал Калугу).
Встречались мы с тётей Ирой несколько раз. Один раз на квартире её школьной подруги, другой раз она приезжала к нам домой. От этой встрече осталась милая фотография , где мы все сидим на диване в большой комнате (в просторечье "зале").
Тётя Ира на тот момент прожила в штатах где-то лет 17. Поэтому произвела на нас сильное впечатление. Прямо по песне "Он был для них тогда почти что иностранец". Удивляло то, что она говорила без акцента. Сейчас, прожив в штатах без малого 30 лет, я понимаю, что всё обстояло много проще. Мы спрашивали её о семье: о муже, о сыне. Всё было интересно. Она была на несколько лет старше отца, а потому дружили они больше с его старшим братом - дядей Вовой. Тётя Ира рассказала как дядя Вова всей семьёй поехал её провожать в аэропорт, когда она уезжала в США. Это был где-то 73-ий год, такое "провожание" являлось сродни подвигу. Но тётя Ира с помощью связей спасла младшего сына дяди Вовы (у того в детстве были какие-то большие проблемы со здоровьем и он чуть не умер), так что стала для них близким человеком. Тётя Ира вспомнила, что в самый последний момент расставания жена дяди Вовы вытащила из ушей золотые серёжки с камнями и сказла: "Ира, возьми. Вдруг будет трудно , продашь и хоть какие-то деньги получишь".
У отца с тётей Ирой было много общих родственников. Там оказалось несколько многодетных семей , так что было кого обсудить начиная с детства и до сегодняшних дней. Вспомнили они какую-то двоюродную сестру, которая везде прекрасно училась, но работать почему-то не могла. Так бывает.
Тётя Ира производила впечатление в душе доброго, но очень властного человека. Таким образом часто формируются люди, изначально бывшие очень скромными, милыми , застенчивыми , а потом под влиянием непростой жизни , ставшие очень жёсткими и требовательными к окружающим людьми. Такой была, к примеру, жена академика Сахарова - Елена Георгиевна Боннэр. И почему-то такие как раз люди всегда ко мне относятся хорошо и с пониманием. Почему не знаю.
И вдруг среди прочего тётя Ира рассказала историю о наших общих родственниках, произошедшую перед самой её эмиграцией в далёких семидесятых. Они с мужем держали свой отъезд в тайне даже от самых близких людей. Дело ещё усложнялось тем, что вызов у них был ложный: никаких родственников за границей у них не было. И вот случились чьи -то похороны и тётя Ира вместе с какой-то ещё родственницей (её примерно ровесницей, которую она знала с самого детства), остались надолго одни на кухне, чтобы помыть за всеми посуду. Как-то откровенно друг с другом заговорили, тётя Ира расчувствовалась, растрогалась, расслабилась и рассказала той по секрету, что скоро эмигрирует.
А надо сказать, что родственники наши общие, по-правде говоря, в большинстве своём сволочи редкостные. Так что уже тем же вечером у тёти Иры начались звонки от тёток ( многочисленных сестёр её покойной матери). Они проклинали её и говорили, что напишут на неё в КГБ и расскажут, что вызов у неё липовый. В общем в течение нескольких дней они запугали её семью в конец.
В итоге последние дни в СССР тётя Ира провела в квартире школьной ещё подруги (та её у себя приютила). У подруги оказалась большая квартира так как её муж служил освобождённым секретарём парткома какого-то огромного предприятия.
